С этого дня Тотошка стала их игрой, которая нравилась им, и придававшая свиданиям особую изюминку. Иногда Кирилл, путаясь, называл Аню Тотошкой, и это веселило их обоих. Удивляло его и другое. С ним Аня была одна, мягкая, как лоза, возведя его на высочайший постамент, что иногда даже становилось неловко. А с ровесниками…
Однажды, вешая на балконе выстиранное белье (да, да, одиноким холостякам приходится и стирать самим, и самим белье вешать) он наблюдал с балкона интересную сцену.
Аня с подружкой сидели в беседке. Девушки болтали, иногда заливаясь смехом. Подъехала раздолбанная четырнадцатая, наглухо тонированная по кругу и исторгающая оглушающий бит: Бом! Бом! Из машины вылезло три парня, лет двадцати, двое направились к беседке, один скрылся в подъезде дома напротив. Темноволосый парень, что шел первым, помахал рукой и прокричал:
— Анька, Танька привет! — подойдя ближе, присвистнул. — Анька, какая ты все-таки охуенная! У меня всегда штаны дымятся, когда тебя вижу, — и сразу без перехода предложил. — Девчата поехали с нами.
— Пиво пить? Ты бы, Лысый, хотя бы для разнообразия мороженного предложил. А то все пиво и пиво, — сказала Аня.
— И еще сухарики. Или сегодня чипсы? — добавила Таня. Девчата переглянулись и звонко рассмеялись.
— Блядь! Анька! Поцелуешь, за мороженным сгоняю.
— Ну вот, как всегда, — насмешливо протянула Аня, переглядываясь с подругой. — Тань, хочешь мороженного? — и встала, снисходительно бросив Лысому. — Ладно, сегодня я добрая, поцелую.
Танька встала, с интересом посмотрев на подружку. Кирилл, в свою очередь, напрягся.
Довольный собой Лысый, раскрыв руки для объятий, сделал шаг вперед, но был остановлен.
— Но, но, мальчик. Без рук. Встань смирно. Я сама.
Лысый застыл столбом. Аня подошла, потянулась, дождалась, когда он потянется к ней, и мгновенно отпрянула вбок. Лысый попытался ее схватить, но она, смеясь, ловко увернулась.
— Знаешь, Лысый, я перехотела. Вот такая я непостоянная сегодня.
Парень не обиделся, захохотал, хлопнув себя по коленкам. Вслед рассмеялись и все остальные.
— Ну, блядь! Анька, а я уже и поверил! Ладно, в следующий раз приду с мороженным. Тогда поцелуешь? А там глядишь и что-то еще, — он подмигнул ей.
— Ты принеси, принеси сначала, а мы посмотрим. На словах вы все герои. И давай, иди, иди уже. Пиво стынет, — она кивком показала на третьего парня, который уже вышел из подъезда и нетерпеливо перетаптывался у машины.
Лысый оглянулся.
— Ладно, девчата, пока, — он ловко метнулся вперед и шлепнул по попке полненькой Таньки, сжав ее, чуть приподнимая попку вверх. — Мягонькая, — мечтательно произнес он, под гогот приятелей.
— Пока, девочки, — Лысый увернулся от пинка девушки и нырнул в машину, из которой сразу же раздалось громкое бумканье на весь двор.
А подружки уселись на лавочку, и снова заговорили о чем-то своем. Похоже, такая пикировка с Лысым и его приятелями была в порядке вещей. Но какая существенная разница в отношении к Ане и к Таньке.
Как-то раз все удачно сошлось: у Ани выходной, воскресенье, Света на дежурстве. Решили сходить в кино, не все же дома сидеть. Времени впереди много, хватит и на культурную программу.
Фильм оказался не очень, к середине заскучала даже Аня, но уйти раньше не согласилась, терпеливо ждала, чем все закончится. Зато народ оказался умнее их — в зале было почти пусто. Кирилл взял билеты на предпоследний ряд, поэтому сидели в одиночестве, ближайшие редкие зрители находились за четыре ряда от них, да и тех было раз два, и обчелся.
Зевнув, не вслушиваясь в затянувшийся диалог главных героев, Кирилл, скучая посмотрел вниз, и понял что целый час смотрел не туда. Аня сидела, откинувшись на спинку сиденья, слегка раздвинув ножки. Тонкая свободная и короткая юбка отчетливо обрисовывала треугольник лобка, острие которого указывало цель Кириллу. Он как бы невзначай положил руку на бедро девушки, ощутив бархатную кожу, погладил, забираясь пальцами под край юбки.
— Кирилл, не отвлекай меня. Они сейчас признаются в любви друг другу.
— Не признаются, не успеют. Уже два раза окно показали, значит, как и в прошлые разы что-то помешает, — он коснулся мизинцем губок девушки, скрытых тоненькими трусиками.
— Ты прав, — вздохнула Аня, увидев, как в злополучное окно влетает мяч и удачно сбивает полку, которая падает на телевизор.
Воспользовавшись моментом, Кирилл погладил губки уже указательным пальцем, полностью засунув ладонь под юбку. Аня сделала вид, что ничего не замечает, но на губах у нее заиграла лукавая улыбка. Кирилл принялся за дело основательно: пошевелил пальцами, чтобы она шире раздвинула ножки, приподнял юбчонку, чтобы показались трусики, несколько раз провел пальцем по губкам. Она как-то по-особому расслабилась, и воодушевленный Кирилл продолжил ласки.
— Так нечестно, — сказала Аня, глядя на экран. — Ты пристаешь ко мне в общественном месте. А если кто-то увидит?
— Никого рядом нет. Могут увидеть только охранники через камеру, но нас до пояса закрывают спинки сидений, так что опасаться нечего, — он попробовал залезть пальцем под резинку трусиков, но с первого раза не получилось.
— Кирилл, а если я тоже так буду делать? Что ты скажешь?
— Как так?
Вместо ответа она положила свою ладошку на ширинку его шорт, напрягшийся немного член, мгновенно увечился в размерах. Но Аня на этом не остановилась. Провела по заметному бугру пальцем, дошла до пуговицы на поясе, расстегнула ее, и медленно опустила молнию вниз. От неожиданности Кирилл даже оставил ее трусики в покое. А Аня, лукаво улыбаясь, ловко оттянула резинку трусов и скользнула вовнутрь прохладной ладошкой. У Кирилла даже дыхание перехватило. Она же, не теряя времени даром, обнажила член наполовину, и быстро нагнулась. Кирилл еле успел ее перехватить.
— Стой! Ты что творишь? Хочешь, чтобы сюда толпа охраны набежала, поглазеть на бесплатное зрелище?
— Ты же сам говорил, спинки сидений…
— Это приблизительно. Рук не видно, а девушка, склонившаяся в характерной позе… сразу понятно чем занимается.
— А если так?
Она немного привстала, чтобы сиденье сложилось, и соскользнула на пол, на колени. Протиснулась к Кириллу между ног. Коснулась губами члена. Он задержал ее.
— Аня, перестань, баловаться.
— Не перестану, может я Тотошка, а собачки слов не понимают.
— Тотошка, иди на место! Место! Фу!
— А я не дрессированная, команд тоже не понимаю, — ехидно заметила Аня, вырвалась и коснувшись губами члена, лизнула головку, и улыбаясь посмотрела на него.
Тогда Кирилл переменил тактику. Задрал юбку, обнажая попку в беленьких трусиках. Щелкнул резинкой.
— Какая ты, Тотошка? Где ты видела собачек в трусиках. Вот в юбочках бывают, а в трусиках нет.
— А так? — она быстрым движением рук стянула с себя трусики сначала до колен, присев, и приподняв коленки, стянула трусики дальше, до щиколоток, а там и Кирилл пришел на помощь, окончательно избавив ее от трусиков. — Так пойдет? — спросила она, блестя глазами. — Пойдет, — обреченно согласился Кирилл.
Влажный язычок прошел по головке. Окончательно обнажив член, Аня несколько раз обошла головку язычком, потом взяла ее в рот, пососала, рождая сладкую боль внутри ствола. Кирилл отдался на милость шаловливому ротику. Посидел немного, чувствуя, как стремительно нарастает возбуждение от неторопливых ласок Ани. Вместе с возбуждением в голове заиграла фантазия…
Мягко отстранив девушку, произнес серьезным тоном, глядя в недоумевающие глаза.
— Все равно ты не Тотошка. Для Тотошки на тебе слишком много одежды, — и медленно потянул топик с ее плеч, ожидая, что вот сейчас она возмутиться, остановит его и он победит в этом забавном поединке за член. Хотя, кончено, хотелось проиграть, но в конце концов надо же доказать девчонке, что он прав, пусть даже шутейно.
Топик сполз с плеч, показалась грудь.
Аня молчала, только улыбалась. Молчал и Кирилл, опуская топик ниже. Грудь полностью обнажилась, плечи топика повисли на локтях. Продолжая улыбаться, Аня опустила руки вниз, мол, давай дальше. Топик упал на талию. Кирилл сглотнул, и, сдаваясь накрыл ладонями два маленьких полушария с торчащими сосками, мягко сжимая их, понимая, что проиграл этот спор. Нагнулся, поцеловал шалунью, борясь с желанием раздеть ее полностью.
— Ладно, ты Тотошка, я не прав. Поехали домой, ну его этот фильм.
Она победно улыбнулась, приподнялась с колен, как была полуголая и лизнула его в щеку, тихонько тявкнув. Пришлось самому поправлять ей одежду.
Зато немного отыгрался на парковке. Открыв Ане правую дверь, похлопал ладонь по сиденью.
— Будем тебя дрессировать, чтоб впредь слушалась. Тотошка, место!
Она поняла его мгновенно, посмотрела, будто не понимает, тявкнула. Кирилл, хлопнул ее по попке, подталкивая вверх, повторил:
— Место!
Аня залезла в джип, поджала руки к груди как лапки и искательно глянула сверху вниз.
Поощрение, вспомнил Кирилл.
— Умница, Тотошка, быстро учишься. Молодец! — и провел ладонью по бедру, целуя девушку.
По ночному городу поехали домой. На глаза попался ночной супермаркет и Кирилл вспомнил, что у него кончился кофе. Свернул на парковку.
Кинув тележку пачку кофе в зернах, огляделся, соображая, что еще у него на подходе. На глаза попались стеллажи с конфетами. Улыбнулся. Подкатил тележку туда.
— Возьми две коробки «Рафаэлло» — скомандовал Ане. Надо же чем-то Тотошку кормить, и сразу же получил поцелуй в щеку.
Направились к кассам, но Аня удачно вспомнила, что у него заканчивается стиральный порошок. Вот женская натура, порошка оставалось еще на три стирки, но им обязательно нужен запас.
У полок с порошками Кирилл ненадолго задумался, какой выбрать, увидев желтый ценник с акцией. Вдруг Аня взяла его за локоть и прильнула к нему.
— Кирилл, а Тотошка домашняя собачка или бродячая?
— Домашняя, конечно. А что?
Она лукаво посмотрела на него.
— А то, что домашние собачки носят ошейники, — наставительно сказала она и подвела к стеллажу напротив с кормами и аксессуарами для животных.
— Действительно. Ты права. Бери, — хмыкнул Кирилл.
Они стали выбирать ошейник. По душе пришелся кожаный узенький с блестящими кнопками по всей длине. Кожа попалась качественная, ошейник крепкий. Подергав его в руках,